Быт вековой спугнув, взлетела птица.
Густые заросли, чуть вздрогнув, онемели снова.
Застыли на осоке слёзы, не успев пролиться,
И я закрыл глаза, услышав юношу-пророка.
Его слова слетали с уст неспешно,
Как вьющиеся косы водопада:
«Всё, что вокруг, разрушат, ты оставь надежды!
Плакать не надо!»
Незыблемо стояли великаны-кедры,
Закутавшись в упругий и хрустящий воздух.
Воздух искрился солнца нежной цедрой.
Мир был спокоен. Мир без подвохов.
Пророк продолжил: «Им покой наскучит,
Они возьмут мечи, они покинут кельи».
От его слов цветов поникли лики,
Вздохнули ели.
«Они не будут больше верить притчам,
Они всё обессмыслят в суетливом беге,
Они забудут, что покой живой, а не статичный,
Инок-бунтарь сорвёт со своей шеи обереги» —
Пророк замолк, а буйные хмельные гунны
В объятья леса бросили горящий факел.
И сам Творец, мудрейший, всемогущий,
Сидел на корточках и тихо плакал.

Мир в огне, гнев в глазах, в венах ртуть,
Пламя пустых желаний поглотило тишину.
Души заживо горят — ты уж не обессудь!
Но вопрос — как спасти хотя бы одну!?